Март 2009 г. Выпуск 2
«Мосты»: Иван Иванович, в одном из своих интервью в 2007 году вы говорили, что бессмысленно ограничивать предложение автомобилей в стране, апеллируя к опыту Индии. Как вы расцениваете недавнее повышение Россией ввозных пошлин на иномарки?
Иван Родионов: Конечно, хорошо, что правительство готово поддерживать отечественный автопром. Но «АвтоВАЗ» поддерживают уже 20 лет, а толку от этого никакого. Гораздо разумнее было бы дать людям возможность не метаться между рублями, долларами, евро и другими валютами в процессе девальвации, а купить на сбережения (ведь они в основном у нас небольшие!) хорошую иностранную машину. Рост пошлин был проведен в пользу максимум десятков тысяч человек, связанных с автопромышленностью, но за счет миллионов других людей, в том числе уволенных из отраслей, которые правительство поддерживать не стало, что несправедливо, нечестно и неразумно именно на фоне девальвации. К тому же, рабочие «АвтоВАЗа», похоже, ничего от роста пошлин не выиграли: завод по-прежнему лихорадит. Получается, что эта мера – чисто фискальная.
Кроме того, повышение пошлин и представлено обществу было неверно. То, что эта мера временная (на 9 месяцев), поняли лишь специалисты, а народ воспринял ее как введенную на долгие годы. Хотя у нас и НДС вводился временно, тоже на несколько месяцев, а вот уже 15 лет исправно взимается. Еще один важный момент: «АвтоВАЗом» на 25% владеет концерн «Рено». Почему мы помогаем «Рено», разве это российская компания? К тому же, в результате мы лишь помогли «Рено» получить меньшие убытки. Одним словом, я считаю, что это просто был политически неграмотный и безответственный шаг.
«Мосты»: Во многих странах сейчас заметно такое же нарастание протекционистских тенденций. Генеральный директор ВТО Паскаль Лами пытается донести до лидеров стран-членов идею о том, что протекционизм лишь затруднит выход из кризиса. Как вы оцениваете эти усилия и в целом ренессанс протекционизма?
И.Р.: Попытки противостоять протекционизму разумны главным образом потому, что протекционистские меры ломают всю сложившуюся глобальную экономическую и торговую систему. Но из этого еще не следует, что сама эта система так уж хороша. Правда, в условиях кризиса сохранение пусть и не очень хорошей, но действующей системы – фактор, безусловно, положительный. С такой точки зрения, введение протекционистских мер – это дестабилизирующее действие, от которого в большей степени пострадают крупные мировые игроки, а малые – в меньшей.
Однако следует понимать, что понятия и практика протекционизма и вообще торговой политики в последние 20 лет коренным образом отличаются от ранее существовавших. Протекционизм приобрел совершенно иные формы: при переходе стран на инновационные модели роста наилучшим протектором выступают не таможенно-тарифные меры и не курсы валют, а уровень развития технологий в стране. Развитые страны не опасаются импорта высокотехнологичных товаров, которые составляют источник их роста и существенную часть их экономики. Они так далеко оторвались в этой сфере от стран менее развитых, что те не представляют для них никакой опасности, и традиционные барьеры уже не требуются. Кроме того, развитые страны хорошо научились между собой договариваться, и на неофициальном уровне уже давно сложились некие картельные отношения – друг другу они не мешают.
Современная технологическая защита собственного рынка в развитых странах сопровождается политикой, нацеленной на всемерную либерализацию вовне. Это оправдано с точки зрения развитых стран с высокой долей инновационной экономики, которым нужны источники дешевого сырья и дешевая рабочая сила. То есть существует система, основанная на технологическом превосходстве, гарантирующем защиту собственного рынка, с одной стороны, и свободе действий в других государствах, с другой. Эта система функционирует в интересах развитых стран и в значительной мере противоположна интересам стран с сырьевой экономикой.
«Мосты»: Как вы думаете, нынешний кризис изменит баланс сил в мировой экономике, сломает эту систему? Не является ли рост числа протекционистских мер признаком ее нестабильности?
И.Р.: Кризис всегда дает возможность не только биться за сохранение несовершенной докризисной структуры экономики, но и улучшить эту структуру, что декларируется сейчас в качестве цели многими странами, но в реальных действиях пока не воплощается. С этой точки зрения у каждой страны в вопросе о протекционизме должна быть собственная политика.
Во-первых, любая страна вправе иметь такую же стратегию, как и у развитых стран, направленную на рост доли высокотехнологичных инновационных отраслей в своей экономике, и для этого ей вполне может потребоваться протекционизм.
Во-вторых, нужно помнить и о защите населения. В России оно и так достаточно наказано упавшим курсом рубля и инфляцией. В апреле-мае инфляция ускорится: не могу сказать, что в разы, но темп ее будет в 2–3 раза выше, чем в 2008 году, ведь существенная часть потребительских товаров у нас импортные, а за ними и местные производители подтянутся. Понятно, что в такой ситуации без протекционистских мер не справиться.
В-третьих, почему-то никто не называет в качестве протекционистской меры снижение курса национальной валюты. А ведь идет бессмысленная, с моей точки зрения, гонка: кто быстрее девальвирует свою валюту. Но никто не говорит на встречах «семерки» и «двадцатки» о том, что надо прекратить практику намеренной девальвации национальных валют как одного из наиболее болезненных проявлений протекционизма. Значит, стандарты и в этой области двойные: развитым странам хочется сохранить ситуацию, в которой можно дорого продавать автомобили и высокотехнологичную продукцию, получая дешевое сырье и рабочую силу.
«Мосты»: То есть развитые страны защищают свою промышленность, импортируют сырье, экономя собственные ресурсы, и предпочитают дешевую иностранную рабочую силу найму собственных граждан? Нет ли здесь противоречия?
И.Р.: Мне кажется, что после сырьевого бума, который уже закончился, но продолжался довольно долго, следующим бумом будет трудовой, потому что практически бесплатной рабочая сила в Китае или в Индии надолго не сохранится. Рост цен на труд бумерангом вернется к развитым странам, где продолжится гонка зарплат, и их высокотехнологичные отрасли, где доля труда в затратах всегда велика, будут особенно страдать.
Одну из таких проблем Россия видит особенно ясно: в СССР уровень образования был одним из самых высоких в мире, а мы не смогли его капитализировать, превратить в деньги. И те огромные вложения в образование, которые делались в СССР, были просто списаны в первое десятилетие реформ, хотя надо было постараться их использовать и капитализировать существовавший в СССР потенциал. Такая же ситуация возможна и в других странах, поэтому и проблема протекционизма должна сейчас трактоваться гораздо шире – не только в устаревших терминах фритрейдерства.
«Мосты»: А какой может быть будущая роль ВТО в таких условиях?
И.Р.: Обратите внимание на то, что даже сторонники сложившейся системы и, в частности, ВТО – например, Кэролайн Дир, статья которой опубликована на вашем сайте (см. бюллетень «Мосты» № 1 за 2009 г ., http://trade.ecoaccord.org/bridges/0109/2.htm – Прим. ред. ), – признают, что соглашения ВТО важны в первую очередь для развитых стран и ряда стран БРИК (Бразилии, Индии и Китая – без России). А другим странам, по ее словам, надо понять, что их голос когда-то тоже будет услышан и что в будущем от ВТО можно будет получить пользу.
Кроме того, судя по многим вашим же материалам, чиновники ВТО отлично осознают, что недорабатывают. Не удается собирать министров, встречи членов ВТО проходят в довольно узком кругу – то есть по сути ВТО утрачивает свою роль в системе управления глобальной экономикой.
Новая система международных отношений формируется на встречах «двадцатки» и «семерки». Понятно, что чиновникам ВТО не хочется остаться не у дел, и муссирование многих вопросов, связанных с угрозой протекционизма, на мой взгляд, связано именно с этим. Протекционизм действительно дестабилизирует систему, но его роль в нынешних процессах в мировой экономике далеко не основная. Важнее то, что решения, принимаемые для борьбы с кризисом ведущими странами, по-прежнему не координируются. И это я считаю намного более серьезной проблемой, чем протекционизм.
Будем надеяться, что вскоре появится некий новый набор механизмов. Мне кажется, что его ядром мог бы стать Совет экономической безопасности, который бы принимал решения, обязательные для исполнения, – наподобие Совета безопасности ООН, но по отношению к действиям правительств в экономике, имеющим международное значение. Более того, думаю, что ООН, которая после исчезновения СССР и изменения политической обстановки в мире несколько утратила свое значение, могла бы сделать такую деятельность своей главной задачей.
«Мосты»: То есть России не следует активизировать процесс присоединения к ВТО?
И.Р.: Да, для нас оттягивание момента присоединения к ВТО является сейчас положительным фактором. Вспомните, еще 10 лет назад журнал «Эксперт» пытался собрать представителей различных отраслей российской промышленности для выработки отраслевых стратегий и предпочтений, а также для формулировки проблем и опасений в связи с ВТО. Но этого сделать не удалось. Наши бизнес-ассоциации пока не в состоянии ни сформулировать свои интересы, ни осознать проблемы, которые создаст присоединение к ВТО, и правительство на переговорах исходит не из реальных интересов бизнеса, а из своего представления о них, которое редко бывает верным. Поэтому я не вижу проблемы в том, что мы в ВТО еще не вступили.