Февраль 2013, Выпуск 1
Механизм государственного стимулирования и тенденции развития стальной промышленности Китая
«Back
Ирина Медведкова и Татьяна Трудаева
Начиная с основания Народной республики в Китае, самый высокий приоритет в рамках промышленного развития получили две отрасли: машиностроение и металлургия, в результате, сейчас на долю только этих двух отраслей приходится порядка 30% объема всего промышленного производства в стране.
Производство китайской стальной продукции за последние 30 лет характеризуется экспоненциальным ростом (с 25 млн. тонн в конце 70-х - начале 80-х гг., до практически 700 млн. тонн к концу 2012 года). За первое десятилетие двадцать первого века объем производства китайской стали вырос более чем в пять раз. По данным Всемирной ассоциации производителей стали, если в 2000 г. общий объем производства стали в КНР составлял 140 млн. тонн, то в 2011 г. эта цифра поднялась до 695,5 млн. тонн, среднегодовые темпы роста в последние годы составляли 8-9%.
На настоящий момент Китай является самой большой стальной нацией в мировой экономике. Его доля приближается к половине объема всего мирового производства стали (если точнее, то в 2011 г. доля КНР в мировом производстве стали составила 45,5%).
Китайская металлургическая промышленность ориентирована, прежде всего, на удовлетворение внутреннего спроса. Основными отраслями-потребителями здесь являются коммерческое и жилищное строительство, машиностроение, автомобилестроение, судостроение, строительство инфраструктурных объектов и производство бытовой техники. Согласно данным Министерства промышленности и информационных технологий КНР, объемы внутреннего спроса могут достичь 750 млн. тонн в 2015 г., прогнозируемый пик потребления около 820 млн. тонн придется на 2015-2020 годы. Однако стоит заметить, что современные объемы внутреннего производства и потребления стали в Китае столь высоки, что даже незначительные колебания внутреннего спроса вызывают существенные изменения в объеме экспортного предложения.
Китайский экспорт стали - одна из ведущих тем, обсуждаемых в современной экономической печати. Еще до 2004 г. Китай испытывал серьезный торговый дефицит стальной продукции, закупая огромное количество стали у стран ОЭСР для удовлетворения растущего внутреннего спроса. Следующий год стал переломным, а уже в 2006 г. китайский экспорт составил 32.3 млн. тонн, превратив страну в крупнейшего стального экспортера в мире. В 2007 г. наблюдался прирост экспорта, чистый экспорт составил 48 млн. тонн; в 2008 г. цифра немного снизилась, до 41 млн. тонн; в 2009 г. экспорт китайской стали снизился на 61%, а импорт вырос на 43%, превратив страну в нетто-импортера. Однако ситуация выровнялась в 2010 г.: экспортные поставки сначала возросли на 79%, в 2011 г. еще на 15%, и в итоге чистый экспорт по результатам 2011 г. составил 44,4 млн. тонн.
Основными потребителями китайской стали на мировом рынке являются: Южная Корея, Индия, Таиланд, Европейский союз, США, Россия.
Примечательно, что за последние несколько лет серьезно изменился не только объем, но и китайская стальная экспортная номенклатура. Сегодня на смену дешевым китайским поставкам полуфабрикатов на мировой рынок пришла китайская продукция с высокой нормой добавленной стоимости.
Быстрая экспансия производственных мощностей за последнее десятилетие в Китае позволила ему не только удовлетворить свои внутренние потребности, но и снизить цены на стальную продукцию, что, естественно, побудило китайских производителей стали искать новые рынки не только в Европе, Северной Америке, но и в Азии. Для азиатских стальных производителей «китайский фактор» - это не только потеря Китая, как экспортного рынка, но и наоборот, волна дешевой китайской стали на внутренние рынки азиатских стран. Очевидно, что вытесненные со своих и вынужденные искать новые рынки для своей продукции производители Тайваня, Южной Кореи, Индии прикладывают максимальные усилия для выхода на рынок ЕС, Северной и Южной Америки, Ближнего Востока, ориентируясь, прежде всего, на агрессивную ценовую политику. В свою очередь, в ответ страны названных регионов, опасаясь усиливающегося давления на свои внутренние рынки, вынуждены инициировать расследования и вводить защитные и антидемпинговые меры против широкой номенклатуры стального импорта из стран-поставщиков.
Сравнение структуры затрат на производство и транспортировку китайской и европейской стальной продукции, проведенное компанией Муsteel, SBB China Analytics и Институтом экономики стальных предприятий (Германия), не выявило у Китая очевидных конкурентных преимуществ.
Китайская стальная промышленность закупает на мировом рынке более 70% железной руды (в частности, в Австралии и Бразилии), являющейся основным сырьем при производстве стали. Примечательно, что активным импортером руды Китай стал также только в последние 10 лет. Если в 2000 г. импорт железной руды составлял 70 мегатонн (16% всей международной торговли рудой), то в 2010 г. эта цифра превысила 700 мегатонн (около 70% мировой торговли рудой). Имеющиеся в распоряжении собственные китайские рудники, во-первых, не в состоянии удовлетворить потребности внутреннего рынка стальной промышленности, во-вторых, имеют низкое качество сырья. В настоящий момент по стране разбросано более 8000 рудников, производящих около 180 мегатонн руды в год, однако, ожидается, что за период 2010-2015 гг. множество мелких месторождений будет закрыто, что еще больше сократит внутреннее предложение. Очевидно, что по данной статье затрат преимуществ наблюдаться не может.
Определенные ценовые преимущества были выявлены по стоимости кокса, в виду того, что китайские предприятия используют кокс преимущественно китайского происхождения. По всей стране рассеяна масса мелких месторождений. Половина угля добывается на более чем 11 тыс. мелких угольных шахт. Однако стоит заметить, что с 2004 г. страна начала интенсивно наращивать импорт угля, включая коксующийся уголь, и с 2009 г. превратилась в нетто-импортера угля, закупив на внешнем рынке около 104 млн. метрических тонн угля, включая кокс. По оценке Energy Information Administration, если в 2004 г. импорт кокса составил 7 млн. тонн, то к 2030 г. он будет примерно 59 млн. тонн. Это связано, прежде всего, с реализацией курса страны на дальнейшую урбанизацию и рост промышленного производства, что, в свою очередь, потребует роста потребления энергии и промышленных ресурсов. Также рост импорта кокса является результатом продуманной политики в области энергетики Китая, направленной на консолидацию угледобывающих предприятий, закрытие низкоэффективных и небезопасных шахт.
По транспортной составляющей китайские производители проигрывают европейцам, учитывая расстояния и отсутствие даже у крупных стальных компаний собственного фрахтового флота и необходимость оплачивать дорогостоящие долгосрочные контракты карго. Китайский стальной сырец имеет несущественное ценовое преимущество на условии «с завода», основанное на доступе к дешевому коксу и заниженным затратам на персонал. Однако, высокая зависимость от «заморского» импорта сырья делает затраты на производство стали очень чувствительными к колебаниям цен как на мировом рынке железной руды, так и на рынке фрахтования и транспортировки, что зачастую полностью нивелирует имеющиеся конкурентные преимущества. По оценкам Института экономики стальных предприятий, себестоимость на условии «с завода» горячекатаных рулонов самая низкая в Бразилии (341 долл. США за тонну), далее Китай (412), Западная Европа (423) и США (446). Китайское ценовое преимущество по сравнению с предприятиями Западной Европы исчезает, когда в калькуляцию включаются затраты на упаковку и доставку в Европу (Бразилия - 396, Китай - 482, США - 501). Уместно отметить, что при этом в Китае сильно занижены расходы на оплату и условия труда, социальное обеспечение, экологию и пр.
Особенности системы государственного стимулирования стальной промышленности в КНР
Современная китайская стальная промышленность, ушедшая от жестко централизованного командного подхода, тем не менее, далека от функционирования на условиях свободной рыночной конкуренции. Китайская стальная промышленность представлена более чем 1200 предприятий, крупными и средними из которых можно назвать лишь около 70, мелкие сталелитейные компании часто не оснащены современным технологическим оборудованием, являются низкоэффективными и зачастую не соответствуют современным требованиям по охране окружающей среды и соблюдению условий охраны и безопасности труда. Практически все сталелитейные компании Китая находятся в государственной собственности. В настоящий момент стальная промышленность интегрирована в многоуровневую систему политико-деловых альянсов. На национальном уровне развитие отрасли определяется и, в той или иной степени, управляется так называемой «Стальной корпорацией» (”China Steel Corporation”). Корпорация состоит из Государственной Комиссии национального развития и реформ, Китайской ассоциации железа и стали, Комиссии Госсовета по руководству и надзору за активами, а также высшего руководства ведущих китайских стальных предприятий. На региональном уровне муниципальные правительства и менее крупные стальные компании формируют собственные альянсы с целью содействия развитию местных стальных предприятий, но под контролем и в соответствии с политикой, проводимой «Стальной корпорацией».
Деятельность всего многоуровнего механизма базируется на последовательной реализации политических программ: «Десятая пятилетняя программа экономического и социального развития» (2001-2005 гг.); «Одиннадцатая программа» (2006-2010 гг.); в марте 2011 г. правительством страны был принят «Двенадцатый пятилетний план экономического и социального развития» (2011-2015 гг.), где основной генеральной линией было обозначено наращивание внутреннего промышленного производства и потребления с целью ослабления зависимости экономики страны от экспорта. Для обеспечения преемственности и последовательной реализации программ «Стальная корпорация» разрабатывает на основе правительственных пятилетних программ «Политику развития железной и стальной промышленности», представляющую собой структурированные каталоги целей и планов развития стальной промышленности, названной в них «приоритетной» и «ключевой», а также арсенал инструментов государственного вмешательства в экономическое развитие отрасли.
Необходимо отметить, что определенный «задел-буфер» в виде дополнительного финансирования и других ресурсов, призванный смягчить условия рыночной конкуренции, был заложен при присоединении Китая к ВТО. С 1999 по 2001 гг. (как раз перед присоединением) 47 китайских предприятий стальной промышленности получили займов на сумму 75 млрд. юаней из Государственного фонда технологической реновации. Средства были направлены преимущественно на проекты импортозамещения, 37 предприятий отрасли получили списание долгов на сумму 62,5 млрд. юаней.
Кроме того, согласно информации Департамента торговли Министерства коммерции Китая, за 2000 г. китайское правительство предоставило предприятиям отрасли приоритетный режим доступа и прав пользования землей, сырьем, транспортом, водой и электроэнергией. Несмотря на то, что все вышеуказанные преференции были предоставлены в так называемую «эру до ВТО», китайские производители стали продолжают получать от них преимущества по настоящий момент.
Политика «стального импортозамещения» также продолжает приносить свои плоды. Схема стимулирования импортозамещения стандартна. В случае поставки на экспорт продукции, содержащей стальные компоненты китайского производства, производители стали получают назад 17% НДС, уплаченные при продаже на внутреннем рынке. Учитывая преимущества возврата НДС, стальные компании соответственно снижают внутренние цены на свою продукцию. Производители конечной продукции также получают преимущества от низких закупочных цен, что стимулирует их экспортные продажи. В результате данная схема работает как на производителей стали, так и на их потребителей-экспортеров. Общий размер данной косвенной субсидии на настоящий момент оценивается экспертами в 12 млрд. юаней.
Практика грантов, зачастую несовместимая с правилами ВТО, является еще одним инструментом поддержки китайской стальной отрасли. По данным отчета компании Tangshan Iron and Steel Co. за 2009 г., ею был получен правительственный грант Фонда экономической и технологической кооперации в размере 20 млн. юаней на защиту окружающей среды и пр. Иной разновидностью грантов, интерпретируемой как «скрытые» гранты, дающей преимущества перед конкурентами, работающими в условиях рынка, является удержание дивидендов прибыльных компаний, находящихся в государственной собственности.
Серьезную роль в реализации государственных программ поддержки стальной отрасли играют различного рода субсидии, которые все чаще носят форму скрытых специфических дотаций определенным предприятиям. Подсчеты на основе данных ежегодных отчетов китайских стальных корпораций выявили 426 млн. юаней, выделенных китайскими правительственными службами только за 2009 год.
В распоряжении китайских стальных компаний также имеется доступ к преференциальным займам. По заключению МВФ финансовый сектор Китая по сей день подвержен строгому государственному контролю. Банки, предоставляя займы, не принимают во внимание фактор рентабельности предприятий. Целевыми ориентирами данных займов, предоставляемых по сниженным процентным ставкам, а также с элементами грантов, являются программы развития новых инновационных технологий предприятий отрасли, с одной стороны, и вопросы технологического усовершенствования защиты окружающей среды, с другой стороны. За последние десять лет 15 ведущих производителей китайской стальной промышленности получили от различных банков займов по заниженным процентным ставкам на сумму около 200 млрд. юаней.
Еще одним способом государственного вмешательства в деятельность стальных предприятий Китая является политика преференциального налогообложения, проявляющаяся в различных формах: возврат налогов, налоговые отсрочки и сокращения, полное освобождение от налогов. Подобные привилегии предоставляются китайским правительством на разных уровнях под эгидой НИОКР, технологических инноваций, развития программ утилизации отходов и проектов переработки металлов. Отдельное направление налоговых преференций связано с распространением программ регионального развития. Кроме того, китайские правительственные организации поощряют предприятия с национальными инвестициями, отдавая им приоритет в доступе к преференциальным налоговым схемам, по сравнению с предприятиями, привлекающими иностранный капитал, в нарушение одного из основополагающих принципов ВТО «национального режима».
Параллельно с программами поощрения развития высокотехнологичных производств, правительство Китая работает над сокращением низкоэффективных мощностей, наносящих к тому же ущерб окружающей среде. Среди мер, применяемых к таким предприятиям, следует отметить прекращение поставок воды, электричества и газа, запрет на банковские займы и отзыв лицензий на производство.
С целью преодоления зависимости от роста цен на импортные сырьевые ресурсы, такие как кокс и цинк, а также растущих затрат на транспортировку китайские власти поощряют создание картелей, сокращая общее количество фирм-импортеров сырья. Более крупные корпорации, имея «переговорный вес», благодаря размерам и импортным потребностям, могут рассчитывать на лучшие ценовые условия, нежели отдельные мелкие импортеры.
Кроме того, китайские власти активно препятствуют экспорту сырья (кокса), полуфабрикатов (типа слябов и заготовок), а также продукции первой стадии переработки (горячекатаные листы) с целью сохранения на китайском рынке ресурсов, необходимых для производства технологичной продукции. Рост внутреннего предложения полуфабрикатов и сырья, как уже упоминалось, способствует снижению цен для китайских производителей стали, сокращает поставки ресурсов на мировой рынок, тем самым содействуя искусственному поддержанию более высоких мировых цен.
Важным элементом стратегии развития отрасли является политика привлечения иностранных инвестиций в виде новейших технологий. При этом законодательство Китая строго ограничивает возможность иностранного контроля над предприятиями отрасли. Контрольный пакет акций стальных компаний должен принадлежать китайским партнерам.
Суммируя изложенное, можно сказать, что современная китайская стальная промышленность характеризуется глобальным охватом, преобладанием в руководстве государственно-деловых альянсов, всеобъемлющей государственной поддержкой и при этом отсутствием очевидных конкурентных преимуществ.
Статистика роста металлургической отрасли Китая за последние несколько лет - из ничего до уровня мирового лидера - снова заставляет задуматься о «феномене китайского экономического чуда». Однако внимательное изучение вопроса показывает, что все это результат грамотной государственной политики, реализуемой китайским правительством с «азиатской скрупулезностью». Очевидно, что в Китае четко осознают, что без развития этой стратегической отрасли не будет сильного Китая.
Перспективы развития китайского сектора стальной продукции
Что касается текущей ситуации на мировом рынке металла и места на нем продукции китайской стальной промышленности, то здесь для китайской сталелитейной промышленности с ростом объемов экспорта неуклонно растет число преград на пути этого самого экспорта. За период 2007-2011 гг. в отношении китайской стальной продукции было инициировано 46 расследований по вопросам применения мер торговой защиты только со стороны США и Европейского союза. Несмотря на это, объемы китайского стального экспорта продолжают увеличиваться. Вследствие чего, с самого начала 2012 г. продукция китайской металлургии опять столкнулась с растущим числом торговых санкций со стороны его основных торговых партнеров. Только в течение первого квартала 2012 г. китайские стальные товары стали объектами торговых расследований, инициированных сразу тремя сторонами: Мексикой, Европейским союзом и Бразилией. Под следствием оказались бесшовные стальные трубы, стальные листы с полимерным покрытием и трубы из нержавеющей стали круглого сечения. Меры потенциальной торговой защиты разнообразны: антидемпинг, компенсационные меры, специальные защитные меры. Замедление темпов восстановления мировой экономики, европейский долговой кризис, рост неопределенности мирового экономического развития, рост стоимости рабочей силы на внутреннем рынке КНР, повышение курса юаня, усиление протекционизма со стороны торговых партнеров - все эти факторы, безусловно, могут оказать негативное влияние на состояние экспорта китайской стали в 2012-2013 годы.
Основными торговыми противниками, применяющими меры торговой защиты в отношении китайских стальных продуктов, традиционно являются Европейский союз и США, однако, постепенно эта тенденция распространяется и на страны с активно растущими экономиками, такие как Бразилия, Мексика, Индия, Индонезия, Таиланд, Россия и другие. Во многом это объясняется активной экспансией китайского экспорта на рынки этих стран в последние годы, с постепенным сокращением присутствия китайской стали на рынках США и Евросоюза с целью избежать жестких мер торговой защиты со стороны этих стран. Так, по сравнению с 2007 г. в 2011 г. доля экспорта китайской стали в США и Евросоюзе сократилась на 10,4 процентных пункта и составила только 13,7% всего объема экспорта. Южная Корея остается одним из ведущих покупателей китайской стальной продукции, однако запуск новых производственных отечественных мощностей в 2011 г. значительно ослабил зависимость от импорта стали из КНР, в результате из-за опасения давления на национальную южнокорейскую сталелитейную промышленность в 2011 г. было также инициировано антидемпинговое расследование. На данный момент достаточно перспективными выглядят для Китая рынки стран Ближнего Востока, Южной Америки и Африки.
Замедление глобального экономического роста, кризис еврозоны, давление инфляции в развитых странах в сочетании с наращиванием производственного потенциала сталелитейных компаний Китая, с последующим наращиванием экспортного предложения, скорее всего, приведет к усилению применения мер протекционизма со стороны стран-партнеров и росту числа торговых конфликтов. Так, например, Министерство торговли США продолжает настаивать на применении так называемого компенсационного налога для стран с «нерыночной экономикой» в отношении Вьетнама и Китая. Все это говорит о сложной ситуации для китайского экспорта продукции металлургической промышленности в близлежащей перспективе. Однако грамотная политика государства в области поддержки развития металлургической промышленности страны, ориентированная, прежде всего, на удовлетворение внутреннего спроса стальной продукции, повышение степени переработки предлагаемой на экспорт продукции и достаточно агрессивную ценовую политику, несомненно, будет оказывать дальнейшее положительное влияние на развитие китайской сталелитейной промышленности и обеспечение лидирующей позиции Китая в мире в области глобального производства и международной торговли сталью.
«Back
Производство китайской стальной продукции за последние 30 лет характеризуется экспоненциальным ростом (с 25 млн. тонн в конце 70-х - начале 80-х гг., до практически 700 млн. тонн к концу 2012 года). За первое десятилетие двадцать первого века объем производства китайской стали вырос более чем в пять раз. По данным Всемирной ассоциации производителей стали, если в 2000 г. общий объем производства стали в КНР составлял 140 млн. тонн, то в 2011 г. эта цифра поднялась до 695,5 млн. тонн, среднегодовые темпы роста в последние годы составляли 8-9%.
